Автор статьи
Антон Павлович Чехов – из тех дорогих человечеству писателей, в творчестве которых каждое новое поколение находит своё: одни читают его юмористические рассказы, другие с удовольствием погружаются в мир его пьес, а третьи, порой сами того не зная, частенько пользуются его выражениями, ставшими афоризмами.
Как известно, по образованию Чехов был врачом. Меньше известно другое – Антон Павлович так и не смог полностью расстаться с медициной.
Пишущий врач
Юный Чехов выбрал факультет, можно сказать, случайно. Выбор медицины был вполне земным: семья большая, денег мало, нужно зарабатывать, а доктора зарабатывают хорошо. Эта профессия давала заработок и престиж в то время. Но звёзд с неба Антон Павлович не хватал. Некоторые из близких сомневались в выборе профессии. Г. Селиванов писал: «Скажу Вам без лести, что мне приятно узнать, какую Вы избрали себе карьеру, но, к сожалению, я прочитал письмо будущего доктора, который должен будет на своей профессии отправлять несколько десятков человек в вечность. Я это говорю Вам не для того, чтобы обезоружить Вас на новом поприще, а для того, чтобы Вы, идя избранной дорогой, знали и помнили, что плохим доктором я Вас видеть не хотел».
Итак, в Московский университет будущий классик – долговязый девятнадцатилетний провинциал – поступил в 1879 году. С преподавателями Антону Павловичу явно повезло – он учился у таких корифеев, как Захарьин, Склифосовский, Остроумов, с которыми сохранил добрые отношения на всю жизнь. Можно сказать, что студенческой вольницы, впоследствии описанной им в рассказе «Припадок», Антон Павлович практические не ощутил – всё свободное время уходило на заработки. Уже с третьего курса Чехов ассистировал врачам в больницах. Но это копейки. А были варианты и пособлазнительнее. Ещё будучи первокурсником, Чехов опубликовал в «Стрекозе» свой первый рассказ – «Письмо к ученому соседу». Затем были «Будильник», «Зритель» и «Осколки».
16 июня 1884 года ректор университета Н. Боголепов выдал Чехову удостоверение лекаря, и Антон Павлович устроился работать к своему приятелю П. А. Архангельскому в подмосковную Воскресенскую больницу. Должность – уездный врач. Но, начав практику, А. П. Чехов не мог похвастаться доходами (хотя врач в то время зарабатывал 10 тыс. рублей в год). Он писал, что больные его тяготят, отвлекают, и «доход от них маленький». Он все больше сосредотачивался на писательской деятельности.
Символично, что в том же году вышел в свет первый чеховский сборник «Сказки Мельпомены». Медицина и литература идут параллельными курсами. Даже псевдонимы, которых у Антона Павловича было множество, частенько были связаны с медициной: Врач без пациентов, Человек без селезёнки.
П. А. Архангельский писал о Чехове-враче: «Антон Павлович производил работу не спеша, иногда в его действиях выражалась как бы неуверенность; но всё он делал с вниманием и видимой любовью к делу, особенно с любовью к тому больному, который проходил через его руки… Душевное состояние больного всегда привлекало особенное внимание Антона Павловича, и наряду с обычными медикаментами он придавал огромное значение воздействию на психику больного со стороны врача и окружающей среды».
Впоследствии, сделавшись профессиональным писателем, Чехов будет всё больше и больше развивать свои психологические познания. Апофеозом же станет повесть «Черный монах», в которой писатель проявит себя ещё и как серьёзный психиатр.
Но всё это в будущем. Пока же доктор Чехов оставляет одну земскую больницу и устраивается с другую – Звенигородскую, в которой одно время даже подменяет заведующего. Впрочем, руководящая работа – не для него. И, разумеется, он постоянно консультирует своих родных и близких. Пишет, к примеру, брату Александру по поводу его дочери: «Чистое бельё, перемешанное с грязным, органические остатки на столе, гнусные тряпки – всё это погубит девочку в первые же годы». (Заметим, что сейчас подобные советы кажутся банальными, а в 1880-е наука гигиена только зарождалась, и рекомендации были действительно дельные).
А по окончании университета от желающих лечиться у Антона Павловича нет отбоя, особенно среди знакомых. В одном из писем Чехов сообщает: «Сегодня был у меня Шехтель, который у меня лечится и платит мне по 5 р. за совет».
А вот и другое письмо: «Завтра еду лечить Гиляя. На пожаре человечина ожёгся, кругом ранился и сломал ногу». Да, Гиляровский, как, впрочем, и Шехтель, был большим приятелем Антона Павловича, но лечиться у него во вред себе они, естественно, не стали бы.
Лейкину Чехов пишет про художника Билибина: «У него, по всей видимостям, был мышечный ревматизм (односторонний люмбаго). Он простудился. Когда будете видеть его плохо одетым (плохо, т. е. не тепло), то журите его без церемонии; если будет кашлять, то рекомендуйте ему сидеть дома. У него ненадежный habitus (внешний вид с точки зрения врача)».
И, разумеется, в какой-то мере оправдывается надежда на достойный заработок. Пишет в 1885 году: «Медицина у меня шагает понемногу. Лечу и лечу. Каждый день приходится тратить на извозчика более рубля. Знакомых у меня очень много, а стало быть, немало и больных. Половину приходится лечить даром, другая же половина платит мне пяти– и трёхрублевки».
В 1887 году Антон Павлович свинчивает со своих дверей табличку «Доктор Чехов». Она висела там три года – с момента окончания университета. Антон Павлович до последнего старался совмещать два занятия – медицину и литературу. Но следовало, наконец, определиться. Выбор был непрост, и выбрана была литература.
Медицина, однако, из чеховской жизни совсем не исчезла. Она частично мигрировала со смотрового стола на письменный. Чем меньше Антон Павлович практикует, тем больше врачебных сюжетов появляется в его рассказах и повестях. Вместо карикатурной «Хирургии» появляются уже упоминавшийся «Черный монах», «Палата № 6».
Чахотка и Сахалин
Ещё во время учёбы на медицинском факультете МГУ Чехов нередко недоедал и снимал жильё в самых дешёвых помещениях – сырых и тёмных (Как раз про них говорил Р. Кох: «Пока имеются на земле трущобы, куда не проникает луч солнца, чахотка и дальше будет существовать. Солнечные лучи – смерть для бацилл туберкулёза»). Кроме того, изучение медицины предусматривало наблюдение пациентов, в том числе и больных туберкулёзом. В общем, нет ничего удивительного, что Чехов, как и тысячи соотечественников, не избежал этого заболевания.
А в 1890 году Чехов отправился на Сахалин. От говорил, что таким образом как бы отдаёт долг медицине за то, что много лет назад предал её, став профессиональным литератором. Увы, для самого Антона Павловича эта далеко не комфортабельная поездка – туда через Сибирь, а обратно через Цейлон – сделалась роковой. Лёгочный процесс, ранее пребывавший в зачаточной стадии, начал развиваться с бешеной скоростью. У Антона Павлович появилась возможность стать собственным доктором и собственным пациентом – знаний и опыта хватило бы. Но, как это часто бывает среди профессиональных врачей (и никогда среди профессиональных писателей), Антон Павлович гнал от себя неприятные мысли со знанием дела. Ведь признать очевидное – значило полностью поменять образ жизни. Этого категорически не хотелось. И пытливый ум доктора всегда обнаруживал какой-нибудь незначительный симптом, вроде бы говорящий в пользу другого, менее серьёзного диагноза.
Долг, вроде бы, отдан, но служение медицине продолжается. В 1893 году Чехов пишет: «Я опять участковый врач и опять ловлю за хвост холеру, лечу амбулаторных, помещаю пункты… Не имею права выехать из дома даже на два дня». И отказаться Антон Павлович не может. Вот просто не может и всё. И будет потом вспоминать с удовольствием: «Летом трудненько жилось, но теперь мне кажется, что ни одно лето я не проводил так хорошо, как это. Несмотря на холерную сумятицу и безденежье, державшие меня в лапах до осени, мне нравилось и хотелось жить».
Благотворительность
Обладая мягким и чутким характером, он не только бесплатно лечил людей, но и занимался классической благотворительностью. В начале девяностых, когда из-за сильной засухи наступил голод в Воронежской и Нижегородской губерниях, он организовал в своём Мелихове сбор средств и сам – уже как врач – ездил на место бедствия. В том же Мелихове на его деньги были построены три сельские школы, пожарный барак, колокольня. Всего не перечесть.
И уж, конечно, на всех своих дачах, и в Бабкине, и в Мелихове он первым делом организовывал врачебные пункты, где лично принимал крестьян и не брал за это ни копейки. Чехов пишет своему приятелю – писателю В. Короленко: «Мечтаю о гнойниках, отёках, фонарях, поносах, соринках в глазу и о прочей благодати. Летом обыкновенно полдня принимаю расслабленных, а моя сестра ассистирует мне, – это работа весёлая». А ведь доходило до смешного. Сестра Чехова Мария Павловна писала в мемуарах: «В Бабкине Антон Павлович ежедневно занимался приёмом больных. Пациентами его были окрестные крестьяне… Со временем я так напрактиковалась на этих приёмах, что, когда не было дома Антона Павловича, сама отпускала больным лекарства…
Ялта
Состояние здоровья вынудило Чехова в надежде на благотворное действие крымского климата переселиться в Ялту – других вариантов лечения просто не существовало. Переезд состоялся в 1898 году. Понятно, что, несмотря на свое медицинское образование, больной туберкулёзом Чехов был обречён на длительные страдания и неизбежный финал. Но он держался геройски, практически не говорил ни с кем о своей неизлечимой болезни.
Из истории болезни Чехова: "У пациента истощённый вид, тонкие кости, длинная, узкая и плоская грудь (окружность равна 90 см.), вес немного более трёх с половиной пудов (62 кг) при росте 186 см... Испытывает огромную наклонность к зябкости, потливости и плохому сну. Количество красных кровяных телец уменьшено вдвое по сравнению со здоровым человеком...».
Грандиозная работа, несмотря на прогрессирующий туберкулёз, проводилась А. П. Чеховым на благотворительном фронте помощи больным туберкулёзом. Уже будучи состоятельным писателем, он активно участвует в сборе средств и помощи пациентам, приезжающим в Крым. В 1898 году Чехов пишет: «Одолевают чахоточные приезжие, обращаются ко мне, я теряюсь, не знаю, что делать. Придумал воззвание, собираем деньги. Если ничего не соберём, то придется бежать вон из Ялты». Сам он пожертвовал 5 тыс. рублей. На собранные средства был построен пансион «Яузлар» – первое лечебное учреждение для больных в Крыму (позже, до 2021 г., санаторий им. А.П. Чехова). Делал он и многочисленные адресные пожертвования больным.
Но и в Ялте Антону Павловичу лучше не стало. Более того, Чехову именно в Ялте было хуже, чем где-либо. Страдая кровохарканьем, Чехов годами скрывал это от окружающих, и никогда не жаловался на здоровье. Будучи дипломированным врачом, он знал, чем всё это для него может закончиться. Возможно, именно по этой причине Антон Павлович никогда не откладывал на потом свои идеи, а по работоспособности и плодовитости он был, очевидно, первым писателем России.
Чехов всё чаще стал задумываться о смерти. В возрасте 42 лет (что это по нашим временам!) писателю стало настолько плохо, что одно из писем сестре можно было расценивать как завещание.
Скончался Антон Павлович Чехов за границей в возрасте 44 лет на немецком курорте Баденвайлер, куда его отправили на лечение в 1904 г. В ночь с 1 на 2 (14-15) июля 1904 г. ему стало плохо. Вызвали врача, но медицина того времени была бессильна перед «Палочкой Коха», и писатель скончался в полном сознании в 3 часа ночи.
Гроб с его телом был доставлен в Москву, а 9 (22) июля, после отпевания его тела в Успенской церкви Новодевичьего монастыря, состоялись похороны великого писателя.
